"Я, Іван, ваш брат і спільник у біді, і в царстві, і в терпінні в Ісусі, був на острові, що зветься Патмос, за Слово Боже і за свідчення Ісуса Христа." (Об'явлення 1:9)
"О, Іоан, хто сил давав,
Хтось поруч був з тобою,-
Коли в житті ти був один,
Один ішов ходою?!"
"О, не один я був!
Христос, Христос ішов зі мною!
Він - мій Господь, Спаситель мій
Спереду йшов тропою.
Він сам підтримував мене,
Скріпляв мене на силах.
Я знав, Він рядом, рядом йде,
Спокій мав в дужих крилах!"
"Чи ти, Іван, не сумував?
Ти жив, мов сиротою."
"О, ні, я з Богом розмовляв,
Втішавсь Його красою!"
"А може плакав, хоч колись,
Як в острів поселили?
Невже сльозинки не лились,
Як люди засудили?"
"Так, серце плакало моє,
Вони ж не знають Бога.
Ну, а життя, життя своє,
Віддав усе для Нього.
Йому розказував все-все,
До Нього я молився.
Й без слів знав серце Він моє,
Я Ним завжди кріпився!"
І ти з Ним можеш прямувать,
Він підкріпить на силах.
Довірсь, щоб в небі пробувать,
Знай, захист в Божих крилах!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
